Начиная разговор об эпидемиях, обычно отмечают, что история эпидемий неотделима от истории человечества. Это, конечно, так, но история эпидемий куда более обширна — она прослеживается еще в доисторический период. Эпидемии, в отличие от человеческой цивилизации, не нуждались в письменности — их ужасающие следы обнаруживаются археологами по сегодняшний день.

Итак, давайте познакомимся с одним из величайших бедствий человечества, во многом определившим его историческое развитие, — с массовыми инфекционными заболеваниями, унесшими больше жизней, чем все войны и все прочие бедствия, вместе взятые.

От миазмов — к инфекции

Человечество издавна интересовалось заболеваниями с массовым распространением (поэтому им дали наименование «повальных» болезней) и быстрым переходом от больного к здоровому (что дало повод назвать их «поветриями»). Некоторые из таких «поветрий» сопровождались высокой смертностью заболевших, что послужило причиной возникновения наименований «моровое поветрие», «моровая болезнь», «моровая язва».

Это интересно: термин «инфекционные болезни» впервые стал употребляться в XIX веке по отношению к венерическим болезням. Впоследствии этот термин стал объединять и другие заболевания, характеризующиеся общим признаком заразности.

Сегодня крайне трудно отыскать человека, который не знает, что причина инфекционного заболевания — патогенные микроорганизмы. Однако до конца XVII века медицинская наука не располагала какими-либо сведениями об одноклеточных формах жизни, а потому выдвигала самые невероятные гипотезы. То, что заболевание каким-то образом передается от человека к человеку, было очевидно. А вот в качестве причин выдвигались и религиозно-мистические гипотезы (божья кара), и псевдонаучные (миазмы или массовые отравления неведомым ядом).

С легкой руки Гиппок-
рата медики на протя-
жении двух тысячеле-
тий считали инфекци-
онные болезни порождением миазмов.

По представлениям средневековых врачей, унаследованным от «гнилостей» Гиппократа, миазмы — это некие болезнетворные газы, находящиеся в малых количествах в воздухе, воде и почве. Одни считали, что миазмы порождаются испарениями болот, другие называли источниками миазмов зловоние городских нечистот и трупов. Возникла даже примитивная классификация — к «болотным» заболеваниям относили малярию, брюшной тиф и азиатскую холеру, а к «зловонным» — чуму и оспу. Согласно более поздним представлениям, заболевший человек сам становился источником миазмов. Более того, все, к чему он прикасался, тоже могло нести их в себе.

Попытки хоть как-то систематизировать «миазматические» заболевания были, разумеется, обречены на провал. Но обратите внимание — если слово «миазмы» заменить словом «микроорганизмы», то многое либо становится на свои места, либо легко признается абсурдным.

С «миазматическими» представлениями была связана массовая вырубка деревьев вокруг городов — это делалось для того, чтобы предупредить вредные «происхождения» от опавших листьев. В одной из своих работ М.Я. Мудров (один из основателей русской клинической школы, старший врач Центральной комиссии по борьбе с эпидемиями) рекомендовал «палатки ставить просторные, отворять их не против тлетворного ветра; улицы в лагере делать шире, день и ночь содержать в нем огни, жечь смолистые деревья, чаще палить из пушек...». Естественно, что такие меры не спасали от распространения инфекции.

Это интересно: датированный 1710 годом именной указ Петра I, в котором предписывалось для борьбы с распространением эпидемии «по заставам почтовые письма принимать издали и, распечатав, держать на ветре часа по два и по три», вполне наглядно демонстрирует представления тех времен.

Болота всегда и везде выгля-
дели уныло и безрадостно. Не удивительно, что их считали источником всех болезней.

Правда, практические наблюдения привели медиков и к более реальным выводам. Прежде всего это были карантины. Слово «карантин» происходит от итальянского «quaranta» — сорок. Считалось, что именно сорок дней требуется для очищения от заразы. В Венеции в 1343 году были построены специальные дома для приезжих, где им предписывалось находиться сорок дней и ни под каким видом не выходить на улицу. По правилам марсельского карантина суда, прибывшие из опасных мест, сорок дней стояли на рейде, и команде не разрешалось сходить на берег и разгружать товары.

Венецианский врач Джироламо Фракасторо еще в 1546 году написал труд «О контагии, контагиозных болезнях и их лечении», в котором предпринял первую попытку отказаться от миазмов. Он предположил, что эпидемии вызываются крошечными частицами, переносимыми от больного к здоровому человеку, впервые введя понятие контагиозности, то есть степени заразности. Однако Фракасторо не предполагал, что эти частицы могут быть одноклеточными живыми существами, он указывал скорее на их химическую или даже атомистическую природу.

Следует, однако, отметить, что ныне открыт целый класс инфекционных агентов белкового характера, не являющихся формой жизни. Это так называемые прионы — белковые молекулы особого вида, способные каталитически видоизменять белки живого организма и вызывать определенные заболевания. Так что Фракасторо был не так уж неправ относительно «химической» инфекции.

Это интересно: идея контагиозной передачи заразных болезней появилась отнюдь не в средние века. Еще Аристотель предполагал, что болезнетворный агент — микроскопическая жизнь, невидимая глазу. Однако гипотезе Аристотеля пришлось ждать своего подтверждения более двух тысяч лет.

Джероламо Фракасторо показал пример настоящей научной интуиции, предположив существование того, что увидели спустя
сто лет.

Вот таким неказистым был первый микроскоп Левенгука.

Решающий шаг в постижении истинной причины инфекционных заболеваний сделал Антони ван Левенгук — голландский натуралист и основоположник научной микроскопии. Вдохновившись идеями и трудами Роберта Гука, в 1670 году он создал совершенно уникальный на то время 300-кратный микроскоп, при помощи которого обнаружил необъятный мир одноклеточных микроорганизмов.

Революционность открытия была такой, что Лондонское королевское общество в течение трех лет сомневалось в его достоверности. И лишь в 1680 году, после тщательной проверки, Левенгука избрали действительным членом ведущего научного общества Великобритании.

Окончательный удар по «миазматической» теории нанес украинский врач Д.С. Самойлович (Сушковский). В 1785 году, участвуя в борьбе с эпидемией чумы в Херсоне и Кременчуге, он поставил ряд экспериментов, убедительно доказавших невозможность передачи чумы по воздуху. Вывод из экспериментов Самойловича был таким: причина эпидемии — микроорганизмы, а путь их распространения — контактный.

Исследованию возбудителей заразных болезней посвятили свою жизнь многие исследователи — как микробиологи, так и медики. В 1872 году немецкий микробиолог Роберт Кох смог выделить возбудителя сибирской язвы, изучить его и убедительно доказать, что именно бактерия Bacillus anthracis является причиной этого тяжелейшего заболевания. А спустя десять лет Коху удалось изучить Mycobacterium tuberculosis — возбудителя туберкулеза, который на то время был основной причиной смертности. Это был истинный триумф ученого. Роберт Кох впервые сформулировал принципы получения доказательств инфекционной природы неизвестного заболевания. Эти принципы и сегодня составляют основы медицинской микробиологии.

Роберт Кох получил золотую медаль нобе- левского лауреата за исследование туберкулеза. Хотя за это и золотой статуи в полный рост было бы мало.

Французский микробиолог Луи Пастер, изучая процессы брожения с 1857 года, полностью опроверг бытующие на то время представления о химической природе брожения. Спустя три года он поставил ряд остроумных и изящных экспериментов, неоспоримо доказывающих, что самозарождения микроорганизмов в питательных средах не происходит. Ознакомившись с работами Роберта Коха, Пастер посвятил остаток своей жизни иммунологии. Он ввел понятие об искусственном иммунитете и предложил метод предохранительных прививок, а в июле 1885 года лично произвел первую в мире прививку от бешенства, которое до того момента считалось абсолютно неизлечимым.

Эпидемии и пандемии

Для начала давайте попробуем дать определение.

Эпидемия — это непрерывная передача возбудителя определенного заболевания в человеческом обществе, существующая в определенных географических границах. Для эпидемии зачастую характерно понятие «очага», то есть места пребывания источника инфекции с окружающей его территорией в пределах возможного существования механизма передачи возбудителя. Для развития эпидемии требуется три фактора: наличие инфекции, путей ее передачи и лиц, восприимчивых к этой инфекции.

Это интересно: устаревшее название эпидемии «поветрие» появилось благодаря «миазматической» гипотезе. Считалось, что болезнетворный фактор может передаваться по воздуху с ветром на большие расстояния. Интересно, что ветряная оспа, несмотря на давно известный воздушно-капельный путь передачи, сохранила в своем названии давние заблуждения.

Любого эпидемиолога такая картина приведет в ужас. Источник инфекций — не болота, а такие вот свалки.

Пандемия — это множественные эпидемические очаги по всему миру, возникающие обычно при появлении новой формы возбудителя, к которому у людей не выработан иммунитет. Пандемии стали по-настоящему актуальны с появлением быстрых путей сообщения глобального уровня, хотя много веков назад инфекция тоже прекрасно распространялась в ходе длительных военных и торговых походов.

Развитие эпидемии — это сложнейший и очень трудно прогнозируемый процесс. На него влияют как природные факторы (очаговость, возможность переноса животными), так и социальные (транспортная связность, бытовые условия, состояние здравоохранения, уровень гигиены). Немаловажную роль в формировании многоочаговых эпидемий играет так называемый инкубационный период, то есть время с момента заражения до появления первых признаков заболевания. Некоторые возбудители (например, вирус ветряной оспы) могут передаваться от одного человека другому во время инкубационного периода. А заразившийся, но чувствующий себя здоровым человек может за время скрытого периода развития болезни уехать хоть на противоположную точку Земли и инициировать новый эпидемический очаг.

Существуют пять основных типов передачи инфекции, характерных для развития эпидемии.

• Фекально-оральным путем передаются, как правило, кишечные инфекции (холера, дизентерия, брюшной тиф). Возбудители этих заболеваний в больших количествах содержатся в каловых массах. Такие болезни врачи зачастую называют «болезнями грязных рук». Для защиты от кишечных инфекций зачастую достаточно строгого выполнения элементарных правил личной гигиены.

• Воздушно-капельный путь характерен для вирусных инфекций, локализующихся в слизистой верхних дыхательных путей (ОРВИ, ветряная оспа, грипп). Микроскопические капельки воды, выдыхаемые больным (аэрозоль), содержат миллиарды вирусов, а при вдыхании этих капелек здоровым человеком они сразу же попадают в благоприятные условия. Методов, гарантирующих защиту от воздушно-капельной инфекции, нет. Здесь работает комплекс мер, включающих в себя ватно-марлевые повязки, кварцевание и проветривание помещений, использование индивидуальной посуды, избегание больших скоплений людей.

  

  Энцефалитный клещ — характер-
  ный представитель переносчиков инфекционных болезней.

• Трансмиссивным называется путь передачи возбудителя через промежуточного носителя (малярия, сыпной тиф, энцефалит). В качестве носителей чаще всего выступают насекомые — блохи, вши, комары, клещи. Профилактика трансмиссивных инфекций требует определенной дисциплины использования защитных средств — спецодежды, москитных сеток, репеллентов, инсектицидов.

• Контактный механизм передачи инфекции возможен при локализации возбудителя на коже, слизистой оболочке глаз, полости рта, поверхностях ран (бешенство). Агент инфекции при этом поступает на поверхность различных предметов, а оттуда внедряется в организм восприимчивого человека через кожу или слизистые.

• Гемоконтактный путь эпидемиологи стали выделять сравнительно недавно, хотя венерические заболевания, для которых он характерен, существуют с незапамятных времен. Дело в том, что ВИЧ, распространение которого носит сегодня характер пандемии, передается только через кровь. В уголовном законодательстве многих стран предусмотрена ответственность за распространение инфекции гемоконтактным путем — медицинскими манипуляциями и при половом акте.

Прирожденные убийцы

Итак, мы уже выяснили, что инфекционные болезни вызываются определенными живыми возбудителями, которые передаются от зараженного организма здоровому и могут распространяться в виде эпидемий.

По этой картинке можно судить о сравнительных размерах бактерий и вирусов.

Патогенных микроорганизмов великое множество. Они даже принадлежат к разным доменам — например, вирус гриппа, холерный вибрион и дизентерийная амеба. Разумеется, подробной и исчерпывающей классификацией мы не станем заниматься — этому вопросу посвящены многотомные издания, а рассмотрим ее лишь в общих чертах.

Вирусы

Невольно вспоминается фильм «Параграф 78»:

— Ты знаешь, что такое вирус?

— Это такая форма жизни.

— Нет. Это такая форма смерти.

Возможность увидеть вирус гриппа появилась только после создания электронного микроскопа.

Удивительно хлесткий и точный диалог хорошо отражает один из вопросов, по поводу которого микробиологи пока еще не договорились, — следует ли считать вирусы формой жизни. Вирусы имеют настолько простое строение, что никакие химические процессы, сопровождающие биологическую активность, в вирионах (так называются полноценные вирусные частицы) не идут. Иногда вирусы называют «паразитами на генетическом уровне».

Вирион — это нуклеиновая кислота (ДНК или РНК), окруженная белковой оболочкой-капсидом. Собственно говоря, нуклеиновая кислота и есть вирус, а оболочка предназначена для ее защиты и доставки внутрь клетки. А уж гостеприимная клетка-хозяин, сбитая с толку атакой вируса, не только наштампует таких же РНК, но и заботливо произведет по их «инструкциям» белок, необходимый для постройки оболочек новых вирусов. Впрочем, некоторые вирусы, покидая клетку, дополнительно «закутываются» в фрагмент клеточной мембраны, обеспечивая себе повышенную защиту. А клетка, истощенная несвойственной для нее деятельностью, в конечном итоге погибает и образует множество токсичных веществ, попадающих в кровь зараженного организма.

Типичный представитель патогенного вируса — вирус гриппа. Он имеет классическое строение — плотно упакованная РНК, окруженная белковой оболочкой. Все известные разновидности вируса гриппа А и B определяются составом оболочки — белком гемагглютинином, позволяющим вирусу прикрепляться к мембране атакуемой клетки, и ферментом нейраминидазой, благодаря которой вирусная РНК проникает внутрь клетки.

Бактерии

Одноклеточные организмы, лишенные ядра, называются бактериями или прокариотами (то есть доядерными). Нуклеиновые кислоты, ответственные за синтез белка и размножение, находятся у бактерий прямо в цитоплазме. Бактерии существенно отличаются от вирусов. Во-первых, они значительно крупнее, во-вторых, представляют собой вполне законченный живой организм, который может сам себя обеспечивать и сам себя воспроизводить при наличии соответствующего пропитания.

Эта форма жизни, без сомнения, может считаться самой живучей — бактерии находят в геотермальных источниках и вечной мерзлоте, на дне океанских впадин и в верхних слоях атмосферы, в непереносимо соленом Мертвом море и в контурах охлаждения ядерных реакторов.

Возбудитель холеры — бактерия. А бактерия по-гречески — палочка. Как видите, все наглядно.

Способы питания бактерий так же разнообразны, как и условия их существования. Практически любое органическое вещество — вплоть до полимеров — подойдет в пищу хотя бы одному их виду. Кроме того, бактерии способны усваивать аммиак, соединения железа, серы, сурьмы, мышьяка.

Бактерии способны делиться каждые двадцать минут, если хватает пищи. При таком темпе за сутки это составило бы почти два миллиона тонн, а за неделю одна бактерия породила бы массу, равную нашей планете.

Не удивительно, что столь приспособленная форма жизни смогла породить возбудителей тяжелейших инфекционных заболеваний — чумы, тифа, туберкулеза, проказы. Попадая в организм человека, некоторые бактерии находят условия, подходящие для размножения и питания. А те вещества, которые выделяются в процессе жизнедеятельности (экзотоксины) и гибели бактерий (эндотоксины), зачастую оказываются сильнейшими ядами — вот так и возникает определенная инфекционная болезнь.

Кроме перечисленных, существуют и другие разновидности возбудителей инфекционных заболеваний — это уже упомянутые ранее прионы и эукариоты (одноклеточные организмы с ядрами). Однако список заболеваний, вызываемых ими, ничтожно мал по сравнению с аналогичными списками для вирусных и бактериальных инфекций.

Летопись смерти

Ну вот, настало время перейти к самой трагической главе — истории крупнейших эпидемий. Перечислить все эпидемии попросту невозможно — одна только чума вызвала более сорока крупных эпидемических вспышек по всему миру, из которых как минимум три были пандемиями.

По хронологической таблице, составленной А.Л. Чижевским, начиная с 430 года до нашей эры и заканчивая XIX веком, насчитывается восемьдесят пять эпидемий и пандемий. Но сухое описание крупных эпидемий с упоминанием количества умерших вряд ли будет интересным. Давайте попробуем посмотреть на эпидемии под другим углом. То есть оценим их влияние на мировую историю и развитие цивилизации на примере двух опаснейших представителей — вирусной оспы и бактериальной чумы.

Наглядным будет также и сравнение количества умерших при эпидемиях с общим количеством безвозвратных потерь двух мировых войн — сорок два миллиона человек.

Натуральная оспа

Вирус, вызывающий черную оспу, внешне мало отличается от многих других вирусов. Все отличия — в составе оболочки и РНК.

Вирус натуральной оспы Variola major исключительно живуч. Он стоек к замораживанию, при комнатной температуре живет около года, при 100 градусах без воды выживает около пяти минут. Вирус ВИЧ, к слову, в таких условиях не дотягивает и до минуты. На множество антисептиков, действенных против других возбудителей, Variola major не реагирует. Передается он не только воздушно-капельным путем, но и с бытовой пылью. Его вирулентность колоссальна — достаточно попадания на слизистую всего десяти вирусов, чтобы человек заболел.

Характерная картина заболевания формируется далеко не сразу — сначала наблюдаются обычные симптомы, сходные с симптомами гриппа. Затем они исчезают, а на смену приходят высыпания на слизистых, коже лица и конечностей, после которых остаются шрамы-оспины. Выжившие зачастую не только оставались изуродованными, частым осложнением становилась слепота.

Согласно утверждениям некоторых историков, натуральная оспа, поразившая персидскую армию в 480 году до нашей эры, послужила одним из факторов, предотвративших завоевание Греции персами (ею переболел и сам царь Ксеркс I). Это позволило греческой цивилизации породить культуру, оказавшую колоссальное влияние на современный мир. Впрочем, ничто не помешало той же оспе спустя полвека выкосить треть населения греческих Афин, в том числе и Перикла, навсегда лишив этот город звания лидера эллинистической цивилизации. Эта эпидемия началась в Эфиопии, прошла через Египет и Ливию, а затем поразила Грецию.

Здесь следует отметить, что установить причину эпидемии тех времен — дело очень сложное. Греческие врачи и историки не слишком усердствовали в точном описании симптомов. Впрочем, если за основу брать описание афинского историка Фукидида, то болезнь, опустошившая Афины, — это именно так называемая «черная оспа», а никак не чума, что иногда утверждают.

Вот такой необычной иглой делали прививки от оспы. Нужное количество вакцины вполне помещается в пропиле иглы.

«Антонианской чумой» назвали эпидемию оспы, поразившую Рим в 165 году. Ее, как принято считать, завезли на Апеннинский полуостров римские легионеры, возвратившиеся с Востока. За пятнадцать лет эта эпидемия унесла в могилу около пяти миллионов человек, включая императора Марка Аврелия, — это порядка тысячи человек в день. Несомненно, кризис Римской империи настал бы значительно позже, не будь таких колоссальных людских потерь. За период с 160 по 180 годы население Римской империи сократилось с 60 до 45 миллионов и так и не смогло восстановиться за последующие 160 лет (до конца правления Константина).

К шестому веку нашей эры ситуация проясняется — епископ Марий Аваншский вполне достоверно описал натуральную оспу и даже дал ей латинское название variola (то есть «пятнистая»). Примерно в это же время оспа уничтожила две трети населения Японских островов (возможно, это стало одной из причин принятия японцами буддизма) и положила перед воротами Мекки армию аксумитов во главе с йеменским наместником Абрахой. Причем случилось это как раз в 570 году, когда родился пророк Мухаммед. Разумеется, такой повальный мор в стане неверных не мог не сказаться на крепости веры будущих сторонников ислама.

Это интересно: аксумиты привели к воротам Мекки боевых слонов, и потому год рождения будущего создателя Корана называют «годом слона». Кто знает, скольких сторонников не досчиталось бы учение пророка Мухаммеда, если бы не столь удачное эпидемическое «знамение».

Дела в средневековой Европе обстояли не лучше — до восьмого века здесь не знали эпидемий оспы, а затем ее занесли в Испанию арабы. Впрочем, крестовые походы IX—XIII веков тоже внесли свою лепту. Начиная с XV века по Европе прокатываются эпидемии оспы — Голландия, Ломбардия, Франция. Врачи бессильны, люди умирают или остаются до конца жизни изуродованными, слепыми и неспособными к воспроизводству. Ежегодно оспа уносит 400 тысяч человек, не щадя ни простолюдинов, ни дворян. В 1694 году умирает от оспы английская королева Мария II, в 1730-м — российский император Петр II, в 1774-м — король Франции Людовик XV, в 1777-м — курфюрст Баварии Максимилиан III Иосиф.

Это интересно: распространенность оспы в Европе была столь велика, что появилась немецкая поговорка «Von Pocken und Liebe bleiben nur Wenige frei» (от оспин и любви немногие свободны).

Ампула с содержимым оспенного пузырька для процедуры вариоляции.

Испанские конкистадоры завозят оспу в Мексику, отчего гибнет государство ацтеков. По некоторым данным, смертность среди мексиканского коренного населения достигала 50%. Благополучная индейская цивилизация рухнула в одночасье — паника и ужас от необъяснимого «гнева богов» довершили дело.

Сегодня уже не найти ампулу с такой подписью. Срок хранения вакцины от оспы — 25 лет. И они уже истекли.

В Османской империи XVII века получила распространение практика так называемой вариоляции — ранней прививки оспы путем введения здоровому человеку содержимого оспенных пузырьков больного. Английская писательница и путешественница Мэри Уортли Монтегю в 1718 году привезла сведения о действенности такой прививки в Англию. Британские медики, проявляя запредельный консерватизм, сочли вариоляцию «ориентальным» методом, недостойным цивилизованного мира, но, несмотря на это, дети королевской четы были успешно вакцинированы. Вариоляция была опасна — большое количество привитых людей заболевали не легкой «белой» формой оспы, а ее опасной «черной» разновидностью.

14 мая 1796 года британский врач Эдвард Дженнер впервые привил коровью оспу, вызываемую вирусом, родственным Variola major, восьмилетнему ребенку. Но английское научное сообщество и на этот раз проявило твердолобость. Лондонское королевское общество возвратило Дженнеру труд «Исследование причин и действие коровьей оспы», стоивший ему двадцати пяти лет жизни. В качестве приписки прилагалась просьба «не компрометировать свою научную репутацию подобными статьями». Дженнеру пришлось печатать брошюру за свой счет.

Это интересно: в память о дженнеровской прививке по предложению Луи Пастера все предохранительные прививочные материалы называются вакцинами — от латинского слова «vacca», то есть «корова».

С момента первой прививки человечество боролось с оспой почти двести лет. Только в XX веке вирус унес жизни около 400 миллионов человек, а в 1960-х годах ежегодно заболевали оспой 10-15 миллионов непривитых людей. В 1958 году ВОЗ берет дело в свои руки и объявляет о намерении уничтожить болезнь повсеместно. Свойства вируса играют на руку врачам: он настолько устойчив к факторам окружающей среды, что вакцины могут храниться месяцами, не утрачивая активности. Кроме того, они транспортируются в сухом виде и могут быть с легкостью доставлены в самые отдаленные и бедные уголки мира.

Оспа — пока единственное заболевание, на сегодняшний день побежденное человечеством. Последний случай заражения естественным путем был описан в Сомали в 1977 году, а спустя год зафиксирован и последний случай лабораторного заражения. Официально об искоренении оспы было объявлено в 1980 году на Ассамблее Всемирной организации здоровья.

Чума

Чумная палочка при увеличе-
нии в 2000 раз. Левенгуку не удалось бы ее увидеть.

Чума — характерный представитель бактериальных инфекционных заболеваний. Возбудитель чумы устойчив к низким температурам, хорошо сохраняется в мокроте, но при температуре 55°C погибает в течение 10-15 мин, а при кипячении — практически мгновенно. Попадает в организм через кожу (как правило, при укусе блохи), слизистые оболочки дыхательных путей и пищеварительного тракта.

С момента развития чумной пневмонии больной человек сам становится источником заражения, но при этом от человека к человеку передается легочная форма болезни — крайне опасная, с очень быстрым течением.

Опасность чумы состоит в коротком инкубационном периоде (иногда несколько часов) и стремительном развитии симптомов. Как правило, отсутствуют озноб и слабость (так называемый продромальный период), повышение температуры до 40°C происходит внезапно, сопровождается сильными головными болями и мучительными приступами рвотных позывов. В ходе болезни бактериальными токсинами сильно поражается нервная система. Смерть наступает от сепсиса и токсинемии (проникновения возбудителя и экзотоксина в кровяное русло).

Первая пандемия чумы, известная как «Юстинианова чума», прошла по миру в шестом веке. Зародившись в Эфиопии, она с торговыми караванами проникла в Византийскую империю, а оттуда расползлась по всей Центральной и Западной Европе. По свидетельствам врачей Эвагрия и Агапия, историка Прокопия и епископа Григория Туринского, пандемии предшествовали сильнейшие извержения вулканов, в частности знаменитое извержение Везувия.

Блоха — переносчик чумы от крысы к человеку.

На этой карте хорошо видно, как «Черная смерть» завоевывала Европу. Ни один полко-
водец не добивался такого успеха.

Только за четыре года на Востоке «Юстинианова чума» собрала ужасающий урожай — около 100 миллионов человек. Погибло 40% населения Константинополя. В Европе было несколько скромнее — 25 миллионов, но многие регионы настолько обезлюдели, что стали легкой добычей завоевателей.

Вторая пандемия чумы пришла в Европу из Восточного Китая по Великому шелковому пути. За пять лет — с 1346 по 1351 годы — она буквально выжгла третью часть населения Азии и от четверти до половины населения европейских стран, за что и получила название «Черная смерть».

Цитата: Чума достигла наивысшей точки во время сева; землю пахали одни люди, а зерно сеяли другие, и те, что сеяли, не дожили до жатвы. Деревни опустели. Мертвые тела плыли по Нилу так густо, как клубни растений, покрывающих в определенное время поверхность этой реки. (М. Даниэл, «Тайные тропы носителей смерти»)

К началу 1348 года эпидемия распространилась по Испании, где от чумы погиб король Кастилии Альфонсо XI. К концу января чумой были охвачены все крупные порты южной Европы — Венеция, Генуя, Марсель и Барселона. В Средиземном море плавали корабли, полные трупов. Весной года чума началась в Гаскони, где от болезни умерла младшая дочь короля — принцесса Жанна. Затем болезнь проникла в Париж, где от эпидемии погибло множество людей, в том числе королева Иоанна II и король Филипп VI Валуа. В июле болезнь распространилась по северному побережью страны. Осенью чума добралась до Норвегии, Ютландии и Далмации, а в начале 1349 года — до Германии.

Эпидемические очаги в европейских странах привели к народным волнениям и даже восстаниям — восстание Уотта Тайлера в Англии, Жакерия во Франции, восстание горожан во Флоренции. Общее число жертв «Черной смерти» оценивается в 130 миллионов человек.

Маска работника средневековой похоронной команды. В ее «клюв» клали чеснок, не имеющий себе равных по дезинфицирующим свойствам.

Автор книги «Пушки, микробы и сталь» Джаред Дайемонд утверждает, что именно пандемия «Черной смерти» привела к резкому изменению социальных и экономических отношений в Европе. Значительный спад рынка рабочей силы привел к увеличению заработной платы, выросла роль крупных городов, началось развитие буржуазии. Значительный прогресс начался и в области медицины. В конечном итоге все эти изменения привели к началу эпохи великих географических открытий — в то время бытовали представления о лечебных свойствах заморских пряностей, и потому купцы изыскивали новые их источники. Китай же, потерявший две трети населения, долгое время не мог оправиться от экономического спада.

Это интересно: суеверия не раз сослужили людям плохую службу. Это касается и чумы — ее причиной зачастую объявляли кошек, якобы служащих дьяволу, и массово их истребляли. Разумеется, это благотворно влияло на популяцию крыс, которые и были истинными носителями возбудителя чумы.

Третья пандемия чумы вспыхнула в XIX веке в более чем ста портах мира одновременно — ее распространителями стали корабельные крысы. Эта пандемия, похоже, переполнила чашу терпения человечества — в 1894 году был впервые обнаружен и выделен возбудитель чумы, а в скором времени появились эффективные средства борьбы с ней.

Одесская «Чумка»

Нет, речь пойдет не о широко известном заболевании собак. «Чумкой» в Одессе называется маленькая — высотой около восьми метров — рукотворная гора, находящаяся неподалеку от железнодорожного вокзала.

Благодаря своевремен-
ным и решительным действиям графа Воронцова Одесса смогла выстоять под ударом третьей эпидемии чумы.

В конце августа 1797 года над Одесским заливом поднялся столб дыма — на траверзе мыса Ланжерон сожгли барку «Святой Николай» со всем грузом. Именно с нее сошел на берег первый человек, принесший в Одессу чуму.

После этого чума посещала Одессу еще четыре раза — в 1803, 1812, 1829 и 1837 годах. Эпидемия 1812 года была самой масштабной и заставила герцога де Ришелье принять очень жесткие меры — город был разделен на охраняемые участки, зачумленные дома заколачивались с еще живыми людьми, ночлежки портового контингента сжигались дотла. Трупы умерших от чумы свозились специальными похоронными командами в одно место, где их спешно засыпали не только землей, но и всем, что попадалось под руку. К концу декабря 1812 года в городе умерло 2632 человека, то есть Одесса потеряла каждого девятого жителя.

Эпидемия 1829 года уже не застала город врасплох. Граф Воронцов проводит те же мероприятия — никакой демократии, практически военное положение, все сидят по домам, как здоровые, так и больные. Этот год добавил «Чумке» еще две сотни трупов.

В 1830 году началось формирование шоссейных покрытий улиц. Для этой цели их засыпали битым ракушечником, который за зиму превращался в полужидкую грязь. Весной эту грязь свозили на «Чумку» сотнями тонн. Попутно городские власти издали распоряжение вывозить туда же городской мусор. Это не было жестом неуважения к жертвам чумы — следовало создать защитный барьер, изолирующий тысячи трупов, в которых притаился возбудитель ужасной болезни.

На сегодняшний день «Чумка» имеет вполне пристойный вид невысокого холма с плоской вершиной, на котором разместилась станция «Скорой помощи». Но под толщами ракушечника и городских отходов, покрытыми землей, по-прежнему дремлют смертельно опасные бактерии. И никто не возьмется сказать, когда эта «спящая смерть» уснет навсегда.